Армия Судьбы - Страница 117

117

Для Торвардина долгожданная встреча с сородичами обернулась неприятной стороной. Он вдруг оказался лицом к лицу с той жизнью, от которой сбежал без оглядки более пятнадцати лет назад. Тор настолько привык к тому, что остальные лангеры относятся к нему как к равному, без всяких оглядок на традиции тангаров, что успел подзабыть, насколько позорно для истинного представителя его народа во взрослом возрасте оставаться безбородым, то бишь неженатым. Голый подбородок и щеки ставили сына Терриара в положение маленького мальчика, которому каждый норовит дать поручение или, того хуже, поучение.

Однако Альса интересовали вовсе не тангарские обычаи и юнцы, а хваленый проводник. Сразу стало понятно, отчего Анарсон упорно называл его не иначе как «человечек». Тщедушное создание в серых одеждах могло оказаться любого возраста, если не пола. Сухонькое безволосое личико, сморщенное, как печеное яблочко, глядело на мир выцветшими бледно-голубыми глазенками с каким-то искренним изумлением.

– Анарсон, ты уверен, что этот человек не стал таким после посещения Ктэйла? – осторожно поинтересовался Альс.

– Я Роканда знаю уже тридцать лет. Он всегда в одной поре, – заверил эльфа торговец. – Такой уж он уродился на свет.

Тем временем проводник подошел, ковыляя, к эльфу и протянул крошечную ладошку.

– Роканд из Инисфара.

Эльф ничуть не смутился, ответил на рукопожатие, хотя ему пришлось сильно нагнуться.

– Ириен Альс из фэйрского Шассфора.

– О! Шассфор! – восторженно прощебетал проводник. – Я там бывал как-то. Красивые места. Тамошние травяные долины очень напоминают степь.

Теперь пришло время Альсу впасть в легкий ступор. Он вообразить себе не мог причину, по которой Роканд мог очутиться в самом сердце эльфийского царства. Разве только по личному приглашению владыки Иланда.

А проводник продолжал расхваливать красоты Фэйра, находя самые точные и достойные сравнения с другими местами обитаемого мира. Делал Роканд из Инисфара это вполне осознанно и намеренно, чтоб избежать долгих и скучных расспросов и довести до понимания лангеров, с кем они будут иметь дело. Очень разумно с его стороны. Альсу не составило труда догадаться о тактической хитрости маленького человечка. И он одобрил такой подход к делу.

– Стало быть, мастер Роканд, вы утверждаете, что переход по Ктэйлу вполне безопасен для жизни и здоровья?

Обращение «мастер» пришлось по вкусу проводнику.

– Мастер Альс, разве на свете есть хоть одно совершенно безопасное место? Но опасности Ктэйла ничуть не более страшны, чем в любой другой земле обитаемого мира. То зло, что издревле жило в Проклятых долинах, давно пожрало самое себя. И остались лишь предубеждение и обычный человеческий ужас пред непознанным, – заявил Роканд авторитетно.

– А тебе не было там страшно?

– Было, – усмехнулся проводник. – Но не больше, чем в путешествии по Аймоле или вдоль течения Бэйш.

Маленький человечек произвел должное впечатление, и Альс от имени своей ланги дал окончательное согласие тангару.

– Ты меня убедил, Анарсон. Когда выступаем?

– Послезавтра, – обрадовался торговец. – Эй, человечек…

Но закончить фразу, ему Альс не дал. Он наклонился к уху Анарсона и тихо, но отчетливо прошипел:

– Еще раз назовешь сего достойного мужа человечком – выдеру бороду. Только «мастер Роканд», и никак иначе. И балбесам своим скажи то же самое.

Пальцы эльфа сделали порхающее движение над роскошным предметом гордости тангара, подтверждающее реальность угрозы.

– Полегче, Ирье, а то мои парни уже за дубье схватились, – довольно спокойно ответствовал отчаянный купец. – И скажи спасибо, что я все ж таки не человек, а тангар. А то тебе пришлось бы стягивать с меня штаны. Не все бы тебя правильно поняли, лангер.

Анарсона трудно было смутить или испугать. И он был прав. Для равнозначной угрозы человеку нужно было бы приставить нож к другой части тела. Конечно, они посмеялись. Тангар принял просьбу Альса к сведению, а лангеры, в свою очередь, стали собираться в дорогу.

Но, как говорится в не слишком приличной степняцкой присказке, чему быть, того не миновать, и чему не быть, того за… ну, скажем, за ухо не поймать. Вечером того же дня Джасс слегла с жаром и сильной ломотой в костях. Мэд Малаган объявил, что это трехдневная лихорадка. Ириена известие вовсе не обрадовало. Трехдневной болячка называлась не оттого, что она проходила через три дня, а из-за повторяющихся с такой регулярностью приступов. Сама же лихорадка порой затягивалась на пять-семь шестидневий, а иногда и на полгода, если совсем не лечиться. А лечиться можно только порошком из корней дерева цинн, и никакая магия не поможет. Как известно, магия от заразы не помогает, будь ты хоть сам Хозяин Сфер. Иначе уж давно бы колдуны извели повсеместно и чуму, и холеру, и оспу, и всякий иной мор. Магией можно срастить кость, затворить кровь в ране, оживить утопленника, излечить (хоть и медленно) пораженное ударом сердце и даже остановить растущую в живом теле опухоль, но, например, перед той же чумой бессильны колдуны и пасуют самые могущественные целители. Поэтому Малаган только руками развел и отправился на базар за циннским порошком. Роптать он, конечно, роптал, но и сам когда-то точно так же маялся от подобной напасти. Впрочем, как и Пард, и покойник Элливейд. Как все люди. Трехдневная немочь – хворь несмертельная, но из колеи вышибает на какое-то время основательно. Просто надо пить лекарство и спать в своей постели.

– Вечно с людьми что-то приключается, – проворчал недовольный таким поворотом событий Анарсон. – И что теперь Альс решит? – спросил он у Унанки.

117